Как уже указывалось при анализе поведения биосистемы в условиях воздействия на нее различных факторов внешней среды, Э.С.Бауэр [1935] сформулировал важнейший принцип, отличающий живую систему от неживой, — принцип устойчивого неравновесия, причем устойчивость этого неравновесия  н а р а с т а е т  в ходе эволюции. Согласно этому принципу, биосистема в ответ на изменение внешней среды совершает работу, в зависимости от особенностей которой выравнивается по отношению к окружающей среде соответствующий потенциал (концентрационный, электрохимический, энергетический и т.д.).

В ответ на это в биосистеме запускаются процессы, восстанавливающие этот потенциал до прежнего уровня. (Источником энергии, обеспечивающим восстановлением данного потенциала и находящимся в самой биосистеме, является, как считает Э.С.Бауэр, изменение величины свободной энергии химических соединений. В состоянии устойчивого неравновесия биосистема может находиться до тех пор, пока она еще способна извлекать свободную энергию из химических соединений и превращать ее в полезную работу. Определяя понятие „живое" и его отличие от „неживого", Э.С. Бауэр по существу за основу определения принимает способность биосистемы адаптироваться. Чем выше эта способность (иными словами — чем выше энергопотенциал системы), тем устойчивее состояние неустойчивого равновесия, тем выше жизнеспособность организма.

Механизмы, связанные с извлечением свободной энергии химических соединений и трансформацией ее в различные виды „физиологической работы", сложны и разнообразны. Весь процесс эволюции жизни на Земле связан с их совершенствованием (в частности, переходом от автономных внутриклеточных, филогенетически более древних механизмов регуляции энергообмена к эволюционно более поздним и совершенным нейроэндокринным механизмам). Они способны дифференцирование изменять состояние энергообмена в клетках высокоспециализированных структур, обеспечивая реализацию энергоемких процессов на уровне целостного организма. Взаимодействием двух компонентов, входящих в любую биосистему (нейроэндокринной регуляции метаболизма и собственно энергетического субстрата), определяется гибкая связь организма с окружающей средой. Эта организация и составляет суть развития и основу адаптивного поведения биосистемы [Панин, 1978]. Очевидно, успешность развития организма может характеризоваться тем энергетическим потенциалом, который может быть извлечен из энергии химических соединений (подробнее см. в гл.3).

Развитие живой системы как в фило-, так и онтогенетическом аспекте всегда приводит к повышению ее функциональной надежности. Однако, чем сложнее функция системы, тем больше должно быть элементов в ее конструкции. В то же время, чем больше элементов, тем больше вероятность нарушений в действии самой системы. Следовательно, понятия „совершенство" и „надежность" функционирования системы находятся в противоречивом единстве. Но живой организм — сверхсложная и вместе с тем весьма надежная система. Естественный отбор здесь сыграл решающую роль, „отстранив от эволюции" системы, ненадежные по сложности [Шмальгаузен, 1982].

В биологической и медицинской литературе предложено несколько определений надежности. Так, У.Эшби связывал свойство надежности с устойчивостью (вспомним принцип „устойчивого неравновесия" Э.Бауэра). По Н.М.Амосову [1964], надежность — это дублирование регулирующих механизмов, наличие в организме „резервных мощностей", т.е. структурно-функциональная избыточность определенной степени. Степень этой „избыточности" может быть определена, очевидно, соотношением мера функции/мера субстрата. Чем больше величина этого соотношения, тем надежнее система, тем совершеннее она в эволюционном отношении. В то же время это соотношение является выражением морфофизиологического эквивалента, т.е. собственно структуры [Струков и др., 1983].

Использование подобного методического „подхода в корне меняет оценку физического развития, определяемую общепринятыми методами. Проиллюстрируем это положение, используя результаты лонгитудинального исследования, проведенного В.Г.Властовским [1976] на школьниках г.Москвы (табл.12). В соответствии с полученными им данными, к 13 годам у девочек разница в показателях кистевой динамометрии между типами АА и РР составляет 10.1 кг, а у мальчиков в 14 лет — 21 кг. Типы МА и МР занимают во всех возрастах соответственно промежуточное положение. То же самое можно сказать и о таком важном функциональном показателе, каким является жизненная емкость легких (ЖЕЛ): имеет место существенное его возрастание от типа РР к АА во всех возрастах.

Совершенно другая картина наблюдается, если мы рассмотрим эти показатели в расчете на 1 кг массы тела подростков (табл.12)

Т а б л и ц а 12

Возраст, лет	Признак	I				II
		РР(18)	МР(20)	МА(28)	АА(17)	РР(19)	МР(17)	МД(32)	АА(23)
13	Масса тела, кг ЖЕЛ, см3 Динамометрия правой кисти, кг ЖЕЛ на 1 кг массы Сила правой кисти на 1 кг массы	34.2 2400 24.0   70.0   0.75	38.7 2566 27.0   67.5   0.70	47.8 3101 33.7   65.0   0.71	53.3 3540 38.9   66.3   0.73	36.2 2158 20.7   59.5   0.58	40.8 2510 23.0   61.5   0.56	51.0 2698 27.8   52.5   0.55	58.3 3095 30.8   52.1   0.53
14	Масса тела, кг ЖЕЛ, см3 Динамометрия правой кисти,кг ЖЕЛ на 1 кг массы Сила правой кисти на 1 кг массы	37.5 2691 27.9   72.0   0.74	43.0 2989 31.6   69.5   0.73	55.2 3789 44.3   69.0   0.80	59.9 4094 48.9   68.5   0.81	40.2 2502 27.3   62.5   0.68	46.8 2854 27.8   61.0   0.60	52.8 2993 30.5   57.0   0.58	59.8 3310 32.5   55.3   0.55
17	Масса тела, кг ЖЕЛ, см3 Динамометрия правой кисти, кг ЖЕЛ на 1 кг массы Сила правой кисти на 1 кг массы	55.2 3907 48.3   71.0   0.88	62.9 4493 50.9   71.5   0.81	65.2 4500 53.2   69.5   0.81	69.3 4762 59.0   69.0   0.85	49.1 2960 32.4   60.2   0.66	57.2 3378 34.1   59.2   0.60	57.0 3173 32.9   55.5   0.58	65.6 3503 34.3   53.5   0.52

П р и м е ч а н и е. РР - задежка роста и полового созревания, М - средний темп, Р - задержка, А - ускоренное развитие, АА - ускорение роста и полового развития. В скобках - n

К данным В.Г.Властовского мы добавили лишь расчетные показатели функций, отнесенные к 1 кг массы тела обследованных. Отчетливо видно, что относительный показатель силы лишь 14-летних мальчиков с ретардацией роста и полового созревания уступает своим сверстникам-акселератам, а в 17-летнем возрасте он уже превосходит их. Относительная ЖЕЛ во всех возрастных группах больше у ретардантов. Такая же закономерность отмечается по всем обсуждаемым показателям и у девочек, только в намного более выраженной степени: девочки-ретардантки по росту и половому развитию функционально развиты лучше своих более „зрелых" сверстниц.